Екатеринбург не зря называют столицей уличного искусства России. Здесь появились и работают стрит-арт-художники, известные во всём мире, проводятся международные фестивали. После начала войны неофициальный статус оказался под вопросом: одни авторы покинули Россию, другие подверглись преследованию за антивоенные работы. Ева Гоголь специально для «Новой вкладки» поговорила с уральскими художниками и исследователями уличного искусства и выяснила, что при всём этом хоронить стрит-арт в Екатеринбурге рано.
Баллончики есть — виновен
— Признать виновным, — произносит судья и приговаривает художника Леонида Чёрного (настоящее имя Егор Ледякин) к полугоду ограничения свободы по статье о вандализме по мотивам политической ненависти. Теперь ему нельзя выезжать за пределы города, менять место жительства, участвовать в массовых мероприятиях и выходить из дома с десяти вечера до шести утра.
Но Леонида это не слишком расстраивает: он и его защитник считают вынесенный приговор лучшим исходом из возможных, ведь прокуратура запрашивала для художника два года ограничения свободы, а максимальное наказание, предусмотренное по этой статье, — три года колонии. «Чудесно, что меня не под белы рученьки увели, а я своими ножками ухожу [из суда]. Всё это, наконец, закончилось, и теперь можно выдохнуть и нормальную жизнь пожить», — заявил Чёрный.
Собравшиеся в Кировском районном суде журналисты и друзья Леонида из команды уличных художников «ПСЛЧ» радуются такому сравнительно лёгкому приговору, но при этом говорят: «Как же мы докатились до того, что считаем успехом обвинительный приговор без чётких доказательств, но по которому человека хотя бы не отправляют в колонию!»
Чёрного задержали 18 марта 2022 года, в день празднования годовщины «присоединения» Крыма к России. Полицейские нашли у него баллончики с краской и антивоенные стикеры. Сначала его отправили на пять суток в спецприёмник по административной статье, а затем возбудили уголовное дело. По версии следствия, Чёрный нанёс на киоск «Фрукты-Овощи» надпись, оскорбляющую президента: «Путин ***ло».
Разбирательство длилось год, адвокат художника Наталья Новикова ходатайствовала о прекращении дела «за отсутствием состава преступления и недоказанностью вины». Прокурор возражал, настаивая, что, помимо возмещения ущерба, действия обвиняемого представляли общественную опасность.
— Я в суде заявлял: виновным себя не считаю, все доказательства, которые предъявило мне обвинение, были косвенными. Как художник в каждой своей работе я взываю к совести и человечности. Для меня ничего не изменилось. Я к ним взывал и взывать буду, — заверил Чёрный «Новую вкладку».
«ПСЛЧ» стала одной из первых команд стрит-арт-художников, отреагировавших на начало войны в Украине: в центре Екатеринбурга напротив здания штаба Центрального военного округа в ночь на 25 февраля 2022 года появился кот Леопольд.
«Давайте жить и умирать дружно. Кот, который призывал жить дружно, теперь обзавёлся печальной гримасой и сигаретой от безысходности — разочарован, не иначе. Одежда Леопольда (взята из оригинальных цветов) — жёлтая рубашка и голубые штаны, что прозрачно намекает, с кем дружить хотелось бы. Леопольд — доброе, но отчаянное высказывание о том, что этой войны никто не хотел, но она всё же началась», — цитировало художников местное издание It’s My City.
Художники под прицелом
Леонид Чёрный — не единственный художник в Свердловской области, которого привлекли к ответственности в связи с антивоенными высказываниями. В мае 2022 года суд привлёк по административной статье о дискредитации Вооружённых сил РФ художницу из Нижнего Тагила Алису Горшенину. По версии следствия, девушка 25 марта провела одиночный пикет с использованием агитационного материала — белой розы, на которой была повязана лента с антивоенным лозунгом на чувашском и татарском языках. Хотя адвокат Горшениной утверждал, что причастность Алисы к участию в пикете не доказана, её обязали выплатить штраф 35 тысяч рублей.
Административные и уголовные дела в отношении уличных художников заводили за прошедшие полтора года по всей стране. Крымчанина Богдана Зизу приговорили к 15 годам лишения свободы по статьям о подготовке к совершению теракта, оправдании терроризма и о вандализме по мотивам политической вражды. По версии ФСБ, в ночь на 16 мая 2022 года Зиза облил жёлтой и голубой красками фасад здания администрации Евпатории и кинул в окно коктейль Молотова. Зажигательная смесь потухла, и возгорания не произошло.
Уличного художника Philippenzo (Филиппа Козлова) из Волгограда обязали выплатить государству 80 тысяч рублей по двум административным делам о дискредитации армии России за арт «Цинк наш!», который появился в ночь на 9 мая 2022 года у здания столовой Волгоградского техникума железнодорожного транспорта. Сам Philippenzo заявил, что «не видит шансов остаться в поле нормальности и адекватности», но ощущает «потребность высказаться художественным методом».
В июне 2023 года суд в Боровске (Калужская область) назначил штраф в 35 тысяч рублей по той же статье о дискредитации армии 85-летнему художнику Владимиру Овчинникову за антивоенную работу «Политика мясорубки». В прошлом апреле Овчинников получил такой же штраф за изображение девочки в сине-жёлтой одежде с падающими на неё бомбами.
Утечка красок
Из-за того что работать в России теперь небезопасно, многие художники стали покидать страну. В частности, уехал художник Слава ПТРК, стоявший у истоков стрит-арта и уличного искусства на Урале. «Я релоцировался, дабы не попасть под каток мобилизации во время войны, которую я не поддерживаю с самого начала, устроенной властью, которую я также не поддерживаю. Мне не очень хотелось, чтобы люди, которых я не только не выбирал, но и презираю, распоряжались моей судьбой», — комментировал свой отъезд художник.
Слава ПТРК известен своими артами, в которых совмещает поп-культуру с актуальными сюжетами. Например, в 2020 году он изобразил патриарха Кирилла в образе Скруджа Макдака, купающегося в золоте. Сейчас Слава ПТРК живёт в Черногории, где создаёт лаконичные работы, которым часто не даёт названий.
В Черногорию на время уезжал и один из основателей фестиваля партизанского искусства «Карт-бланш» Илья Мозги. «Принял решение за ночь до отъезда, относясь к этому больше как к некоему приключению и шагом в неизвестное. И не пожалел. Встретил на пути много прекрасных отзывчивых людей и получил продуктивный опыт», — рассказал он «Новой вкладке».
По словам Ильи, в Черногории не только прекрасный климат, но и достаточно контекста для работы на улице. Сейчас там есть небольшое комьюнити художников и причастных к искусству людей, весной открылось новое выставочное пространство, где принимают художников из России, Беларуси и Украины. Задерживаться за границей Илья Мозги не собирался, поэтому в конце весны вернулся в Россию, где участвует в фестивалях уличного искусства.
Как отметил в разговоре с «Новой вкладкой» исследователь уличного искусства Алексей Шахов, в Екатеринбурге отъезд художников «остро чувствовался» в прошлом году. «Сейчас он потихонечку начинает заполняться — не новыми лицами, а теми, кто работал и раньше, но был не столь заметен», — говорит Шахов.
Патриот-арт
Стены не могут пустовать, даже если все райтеры и современные художники покинут страну, поэтому в прошлом году резко, хоть и ненадолго, набрал обороты «патриотический арт». В разных городах России, в том числе и в Екатеринбурге, стали появляться муралы с изображениями военных, участвующих в военных действиях в Украине.
Неизвестные создали в Екатеринбурге и несколько артов с детьми и военными, но их вскоре облили красной краской. Широкого распространения патриот-арт в городе так и не получил.
Фестиваль уехал
Екатеринбург называют столицей уличного искусства не только из-за большого количества работающих здесь художников, но и благодаря проходящим здесь фестивалям стрит-арта международного уровня.
Первым масштабным фестом были «Длинные истории», проходившие в городе с 2003 по 2010 год. Авторы создавали свои арты на длинных бетонных заборах. Инициатором проекта выступил бывший Городской центр современного искусства (сейчас — Уральский филиал ГМИИ им. Пушкина).
На смену «Длинным историям» пришёл фестиваль «Стенограффия». Как рассказывает его руководитель Анна Клец, первые годы в Екатеринбург приезжали сотни райтеров, и поскольку тогда культура уличного искусства ещё не успела прижиться в России, организаторам постоянно приходилось вытаскивать художников из полиции.
Со временем люди и чиновники привыкли к тому, что в Екатеринбурге кто-то постоянно что-то рисует на стенах, и «Стенограффия» стала получать поддержку от администрации.
— Люди поняли, что мы не портим город. Они увидели, как мы создаём муралы, которые украшают город и разбивают серость пространства вокруг. Поэтому к нам стали относиться лояльно. В какой-то момент мы вышли на такой уровень доверия, что любому художнику достаточно было сказать, что он от «Стенограффии», — и все вопросы к нему сразу же отпадали, — вспоминает Анна Клец.
На «Стенограффию» стали приезжать художники из разных стран. К примеру, в 2019 году команда из Германии создала в рамках фестиваля символ дружбы между двумя странами: в арт заложили цитату «BUILD BRIDGES NOT WALLS» («Стройте мосты, а не стены»). И даже после начала войны в Украине до Екатеринбурга добрались художники из Сербии, Казахстана, Турции и Испании.
— Из любой ситуации можно найти выход. С визовым вопросом по [испанскому художнику] Хайме Молере нам помогло консульство РФ в Барселоне: они подсказали, как правильно оформить все документы. До Москвы он добрался на самолёте, а оттуда поехал до Екатеринбурга на поезде — хотел посмотреть страну. Что касается художников из Турции и Казахстана, их привезти было нетрудно. Кроме того, у нас есть художники, которые участвуют дистанционно. В частности — Мария Боковня из Германии, — рассказали «Новой вкладке» в пресс-службе «Стенограффии».
Испанский художник Хайме Молера заявил, что для него участие в фестивале — «большая гордость»:
— О «Стенограффии» хорошо известно в Испании. Работы, которые созданы в городе в рамках фестиваля, должны вызывать чувство зависти, потому что они просто великолепны, — поделился своими впечатлениями Молера. В своём арте, который он создаст на нынешней «Стенограффии», художник объединил элементы, свойственные как испанской культуре, так и видеоиграм.
Ещё один фестиваль уличного искусства — «Карт-бланш» — проводится в Екатеринбурге с 2018 года. Это фестиваль партизанского искусства: художники, приезжающие на него, не согласуют свои работы с властями и часто создают провокационные вещи. Правда, и живут эти арты недолго — некоторые уничтожают уже через несколько часов. Например, в 2020 году художники создали ряд муралов, посвящённых протестам в Беларуси.
В 2022 году из-за отъезда многих художников из страны фестиваль вышел за пределы Екатеринбурга и России. Но отдельные смелые арты на социально-политическую тематику появились и в самом городе.
Так, свой арт в Екатеринбурге для «Карт-бланша» создала та самая команда «ПСЛЧ». Работа представляла собой фразу «Данная надпись (арт) может повлечь за собой уголовное и (или) административное дело, как и другие арты на фестивале „Карт-бланш“». Написанная на заборе около гостиницы «Большой Урал», надпись отсылала к давнему противостоянию двух фестивалей — «Карт-бланша» и «Стенограффии». А кроме того — к тому, что любые провокационные высказывания могут привести к последствиям.
Другой художник под ником BFMTH создал арт «Мир в жопе» — изображение большой анальной пробки из секс-шопа с картой Земли на стопоре. Рита Хаак в арте «24×2» своими руками создала белых голубей, часть из которых были облиты чёрной краской. А Катя Червонных сделала серию работ «Объекты культурного безразличия».
— Так я хочу поднять вопрос нового наследия. Мои таблички мимикрируют под оригиналы от Министерства по управлению государственным имуществом Свердловской области и размещены на исторических зданиях, которые находятся под угрозой сноса. Эти пространства могли бы стать памятниками, но государство отказывает им в этом статусе, — описывает их художница.
Столица стрит-арта
— Многие говорят, что стрит-арт в Екатеринбурге мёртв, но просто меняются времена — меняется и уличный арт, — рассуждает исследователь Алексей Шахов. — Сохраняются некоторые арт-традиции: например, абажуры Тимофея Ради (каждую зиму с 2013 года на главном проспекте Екатеринбурга около УрФУ Тимофей Радя накрывает уличные фонари огромными абажурами. — Прим. ред.) или то, что делает Сергей Лаушкин. Очень яркий в 2022 году был «Карт-бланш» — просто безумная работа «Вкусно и точка» (мужской половой орган крупным планом. — Прим. ред.), например, и другие работы с острым сатирическим и политическим уклоном. Кроме того, появляются новые герои: мы всё чаще видим Стёпу Rare.God, Катю Червонных. Они сейчас подсвечиваются ярче, чем раньше.
В городе действительно продолжают высказываться множество уличных художников. «Я сначала не могла уехать из-за учёбы, сейчас понимаю, что просто не хочу. Будет больше смысла и пользы от меня здесь. Кто-то должен остаться, и что-то должно делаться. Пусть я буду в этом», — сказала «Новой вкладке» художница Катя Колпакова.
Продолжают появляться в городе и арты на антивоенную тематику. В частности, много таких артов на улицах Екатеринбурга (и не только) создал художник BFMTH.
Он делал работу «Пиздёж 1», которая дизайном отсылала к логотипу канала «Россия 1». Надпись на другом арте гласила: «Страна большая, Zемли на всех хватит» — и была размещена на фоне российского триколора. По центру был изображён Владимир Путин с лопатой.
Ещё один арт был выполнен лаконично: на красном фоне чёрными буквами было написано «СВОлочи». Другая резонансная работа представляла собой распечатанное изображение Владимира Путина, которое приклеили на трансформатор во дворе, окружённом забором. Из-за этого она выглядела так, будто президент РФ оказался за решёткой.
В разговоре с «Новой вкладкой» BFMTH объяснил, что считает для себя невозможным в условиях войны создавать арты, которые с ней не связаны.
— Мои работы с самого начала были антисистемными и остросоциальными. Я считаю важным продолжать своё дело и пытаться показать людям, оставшимся в стране, что можно и нужно высказываться против войны и объединяться. Как участники движения «Белая Роза» [в нацистской Германии] ограниченными силами пытались вести борьбу с режимом, так и я пытаюсь внести свой вклад через стрит-арт, карикатуры и стикеры. Уезжая из страны, ты [художник] теряешь связь и контекст и не сможешь достучаться до обычного жителя РФ, — уверен BFMTH.
Кроме того, как отмечает Алексей Шахов, уличные художники Екатеринбурга изобретают новые способы общения с аудиторией. «На смену агрессивному политзаявлению потихоньку приходит язык эмоций, на котором [художники] тоже пытаются общаться. Этот язык абсолютно недоступен официальным структурам: прагматики никогда не видят чувств», — говорит он.
Чувствами интересуются и на фестивале уральского паблик-арта «ЧО», который в прошлом сезоне получил широкую известность благодаря большой металлической голове «Индустриального младенца», которую разместили на Верх-Исетском пруду.
— Мы стремимся сделать всё для того, чтобы горожане были не просто пользователями города, а активно участвовали в его жизни, развитии, преобразовании, не стремились побыстрее уезжать из своих районов, а хотели улучшать свою жизнь в них, — рассказал на открытии нового сезона руководитель паблик-арт-программы «ЧО» Никита Харисов. — С помощью арт-объектов и мероприятий мы стараемся сделать так, чтобы каждый чувствовал Екатеринбург не только местом, где он родился, но и своим родным городом.
В «ЧО» участвуют молодые художники — выпускники Уральской школы паблик-арта: в этом году в рамках фестиваля в городе появится работа Кати Червонных и Степы Rare.God. Они решили привлечь внимание к мозаичному нефу на улице Луначарского. Многие жители города даже не знают о его существовании, поэтому художники решили сделать длинную скамейку, с которой можно будет подробно рассмотреть неф. Также они создадут аудиомаршрут на основе историй жителей этого района.
Работу под названием «Место для чувства» должен создать анонимный автор, задумавший «универсальное место для переживаний, скорби, памяти, чувствования в Екатеринбурге, которое бы дало равные возможности для выражения эмоций, независимо от культурных, политических, социальных позиций». Она будет представлена в виде стены, где можно будет оставлять фотографии, цветы и другие символы переживаний.
Заинтересовалась чувствами и команда «ПСЛЧ», создавшая в этом сезоне серию знаков, которые должны обратить внимание зрителя на мелочи жизни, например на первый поцелуй.
— Это настолько личная, интимная и неповторимая вещь, что даже внутри команды мы не смогли найти единого образа, который смог бы воспроизвести то общее ощущение — наверное, потому, что его не существует. Нет в этом никакого общего: всё исключительно личное. Но важно помнить, что каждый первый поцелуй делает нас чуть счастливее, — объясняют в «ПСЛЧ».
Один из знаков серии посвящён протестам в сквере у Театра драмы в 2019 году. Естественно, в отличие от других «чувств», этот сняли со столба в тот же день.
Она не вымрет
Художники (уличные и не только) продолжают работать в Екатеринбурге, но пространства для их творчества, кажется, остаётся всё меньше. Об этом свидетельствуют и слова нового директора Пушкинского музея в Москве Елизаветы Лихачёвой.
— У нас очень сложная ситуация. Художник свободен, когда он стоит перед холстом. Никто не может ему диктовать, что делать, кроме его музы. Но мы живём в стране, ведущей СВО. То, что у нас на государственном уровне не установили соответствующую цензуру, говорит только о том, что государство у нас очень терпеливое… Хватит меряться амбициями — нам страну надо поднять, вернуть людям нормальную жизнь. А искусство — это один из факторов нормальной жизни России. Художник может и должен высказываться не только на политические темы. Очень многие вопросы гораздо актуальнее, в том числе включение в общество людей, прошедших боевые действия. Мы никогда не занимались проработкой этих травм, а ведь это очень серьёзно, — заявила она в одном из интервью.
То, что ситуация со свободой творчества ухудшилась, признают и сами художники. «Цензуры точно стало ещё больше за время всего происходящего. Что ещё хуже — чувствуется, что её будет ещё больше. Мне жаль, что я в моменте не могу делать что-то, что отражало бы нашу сегодняшнюю действительность, потому что вопрос безопасности стоит выше актуальности и документации. В любом случае, мне кажется, сейчас и вообще всегда важно что-то да делать», — говорит художница Катя Колпакова.
Но цензура, отмечает исследователь уличного искусства Алексей Шахов, останавливает не всех. «Достаточно посмотреть на Лёню Черного: он прошёл через суд и, несмотря на это, продолжает придумывать и создавать работы. Мало кого это [ужесточение законов и цензура] остановило или заставило заткнуться, — говорит Шахов. — Наоборот, в Екатеринбурге я вижу художников гораздо более сильных духом, нежели где-либо. Эту субкультуру не убить и не уничтожить, потому что это про самовыражение. Она может трансформироваться, меняться, принимать новые формы, говорить на новых языках. Но я с трудом представляю, чтобы она вымерла».
